2 февраля в Волгограде прошел военный парад в честь 80-летия победы в Сталинградской битве. Утро в городе началось с возложения цветов к мемориалам. Главный из них – Мамаев Курган, где высечены слова, известные каждому россиянину: «Железный ветер бил им в лицо, а они все шли вперед, и снова чувство суеверного страха охватывало противника. Люди ли шли в атаку? Смертны ли они?»
Эти строки на бетонной стене на Мамаевом кургане взяты из очерка военного корреспондента, писателя Василия Гроссмана – очевидца боев за Сталинград. И это не художественное преувеличение – панический страх немцев перед «бессмертными» русскими. Победоносно прошагавшие всю Европу, на Волге фашистские войска впервые встретили невиданное ожесточенное сопротивление: бои шли за каждый клочок земли, за каждый дом, за каждую ступень лестницы….
В степи из-за дождей и распутицы условия были невыносимыми: вода стояла в окопах и землянках до колен и была красной от крови. Еще ужаснее было в городе. «Враг невидим, – писал в письме один фашистский генерал. – Засады в подвалах, развалинах домов, руинах заводов приводят к большим потерям в наших частях». В Сталинграде было практически невозможно убирать тела погибших, оказывать помощь раненым. Разразиться эпидемии не дала наступившая зима. «Ветер сдувал с них снег, и тут и там торчали руки, ноги, головы с открытыми, заледеневшими глазами», – вспоминал другой немецкий офицер. От всего этого люди сходили с ума, причем лишались рассудка немецкие солдаты. Западные историки утверждают, что выжившие под Сталинградом сплошь страдали нервно-психическими заболеваниями.
Еще бы: те, кого они считали низшей расой, сильно их разочаровали. «Они сражаются, словно львы», «Одного убьёшь – появляются десять», – сетовали немцы, не дойдя до берегов Волги ста метров. «Они сражаются с полным равнодушием к собственной смерти, – писали солдаты вермахта домой. – Мы больше не берём пленных – они отстреливаются до последнего дыхания». Некий штабс-ефрейтор вспоминал, как советские солдаты готовились к атаке: они всю ночь пели песни, а утром молча пошли на врага. «Они словно уже были мертвы и хотели нас всех утащить в преисподнюю. Да что там говорить, это место и так было преисподней!». Спустя 70 лет один из немецких ветеранов, уцелевший в битве и советском плену, заявил журналисту: «Меня несколько раз звали приехать в Волгоград, но я в этот город никогда не вернусь, лучше прогуляюсь с мертвецом!».
Они были простыми смертными – советские солдаты, стоявшие насмерть у великой русской реки, защищая Родину, своих близких и наше будущее. У них практически не было шансов выжить, потому что средняя продолжительность жизни бойца в Сталинграде – посчитали – составляла около 15 минут. Тех, кому довелось уцелеть с первых дней до окончания битвы – единицы. Среди них Николай Иванович Манаенков, который жил в нашем городе. Ветеран называл бои за Сталинград самыми страшными страницами своей фронтовой биографии. «Мы бежали в атаку по трупам, мы спали среди трупов, укрывались за ними от выстрелов во время боя. Я видел, как мои друзья тоже падают убитые – и я знал, что мы все обречены. Но это ничего не могло изменить: ни отступить, ни сдаться врагу было нельзя – и я перебарывал страх…».
Солдатскую шинель Манаенков одел сразу после школы. В сержантской школе выучился на стрелка из противотанкового бронебойного ружья. В августе 1942 года взвод бронебойщиков отправили под Сталинград. «Пока было тепло, немцы над нами потешались: они были хорошо экипированы, сытые, а мы прикуривали, высекая искру кремнем – у нас ни спичек, ни зажигалок…. Дадут немцы очередь трассирующими пулями и кричат: «Рус, прикуривай!» – и хохочут. Помню, есть хотелось постоянно, ведь я, наверное, еще рос. А кормили нас утром, пока темно, и второй раз – ночью. Смотришь, солдат, который в возрасте, в обед достанет краюшку хлеба, что с утра приберег, а я утром съел все и не наелся. Ну а зимой фрицам стало не до смеху. Нас одели тепло, а немец-то до зимы победить собирался, так что с одеждой у них было плохо. Они у населения все одеяла, все платки позабирали. Теперь вид у фашиста сделался жалкий: на головах поверх пилоток платки, на ногах, что попало, даже соломой обматывались, на спинах – одеяла… Бои тут начались беспощадные: и осенью было горячо, а тут немца окружили, он воюет с остервенением обреченного – и у нас приказ: «Ни шагу назад». И подкреплен тот приказ заградотрядами: хоть там наши ребята – расстреляют, глазом не моргнув.
Земля сталинградская взрывами была переворочена многократно, перемешана с обломками машин, брёвен, человеческих тел. А в городе дома были порой как слоеный пирог: на верхнем этаже – немцы, этажом ниже – русские, ниже – опять немцы. Зачастую противники даже не могли распознать друг друга – форма была сплошь в грязи и крови. После очередной атаки от нашего взвода осталось только два человека. Я был ранен пулей в плечо, а у товарища оторвало осколком кисть руки, потому мы и выжили, что в госпиталь попали. В это время от полков в тысячу человек за полчаса боя никого в живых не оставалось», – делился страшными воспоминаниями Николай Иванович. Фронтовик, участник Сталинградской битвы ушел из жизни в 2020 году в возрасте 97 лет.
В результате 200-дневного ожесточенного противостояния на берегах Волги миф о непобедимости армии Вермахта был разрушен. После разгрома армии Паулюса фронт неумолимо покатился на запад. Советский солдат Родину отстоял – отстоял великой ценой. До сих пор в местах ожесточенных боев поисковики ежегодно обнаруживают и поднимают останки более тысячи героев…